Время прочтения – 13 мин

Сейчас

Я сейчас нахожусь в Ивано-Франковске, живу у моих друзей – они сейчас за пределами Украины, поэтому некоторое время разрешили мне пожить у них.

Здесь много зелени вокруг, чистый воздух по сравнению с Киевом. Очень необычная погода: быстро сменяется жара на холод и наоборот. Живописные дожди – почти тропические ливни.

Здесь почти не ощущается война.

«Неосвещенная, нецивилизованная провинция»

Первое, с чем я столкнулся, когда приехал во Франковск, – это было где-то в три ночи, потому что поезд очень сильно задержался – что во всем городе был выключен свет. Я не мог вызвать такси и еще не понимал, с чем это связано. Вокруг стояли еще человек тридцать и тоже пытались вызвать такси. Поэтому я решил, что скорее дойду пешком.

И эти 40 минут пешего путешествия в полной темноте меня очень поразили: я подумал, что здесь какая-то неосвещенная, нецивилизованная провинция.

"А потом я понял, что так выглядит комендантский час и светомаскировка во Франковске".

До большой войны

Моя жизнь до войны была достаточно размеренной: дом – работа, работа – дом.

Какое-то время я уделял своей физической форме, поэтому очень любил ходить с работы домой пешком. Если на выходных приходилось работать, то я мог и на работу пойти пешком – это где-то 8 км. Домой – еще 8.

"Так я не только поддерживал себя в форме, но и упорядочивал свои мысли".

Планы на мирный 2022

"Мы довольно неплохо закончили 2021 год – я бы сказал, это был один из самых успешных годов для Компании. Поэтому мы составляли амбициозные планы на 2022 год: рассчитывали начать экспансию на соседние страны".

Конечно, о российской федерации речь не идет – с ними мы прекратили сотрудничество еще в 2014 году. С белоруссией мы никогда и не работали.

В то же время, серьезно рассматривали Казахстан, Армению, Азербайджан – те русскоязычные рынки, которые выглядели довольно перспективно для наших консалтинговых услуг.

Продуктовую линейку хотелось тиражировать в Европе. В США у нас уже есть представительство и достаточно много проектов.

Планировалось организовать офис и в Европе. В конце этого года мы уже должны были иметь там зарегистрированное физическое лицо и несколько заключенных договоров.

Были амбициозные планы и на рынок Украины, где мы больше всего представлены. Во-первых, был запланирован определенный передел этого рынка, хотелось захватить большую его долю. Во-вторых, сам рынок должен был вырасти прогнозировано на 50%, и органически мы тоже планировали вырасти.

Черный лебедь

В течение жизни нашей Компании вот это ощущение, что мы на пороге чего-то выдающегося, последний раз было у меня в 2013 году. Его мы тоже закончили очень-очень хорошо. У меня были безумные планы на 2014 год.

Но он стал самым трудным за всю историю существования Компании. И на уровень 2013 мы вышли в 2017–2018 гг. Потребовалось несколько лет, чтобы ликвидировать вызовы, которые нам создал 2014.

"Итак, в начале 2022 года, когда я просматривал наши амбициозные планы и цифры, у меня мелькнула мысль: «А что в этот раз может разрушить наши планы...?»

Это была война".

(Авт): Ты ее не предвидел?

Война была неочевидной для меня.

Вопросы вероятности войны я начал изучать еще с декабря 2021 года. Почти еженедельно я читал аналитику, экспертные оценки.

В начале января 2022 года у меня создалось впечатление – несмотря на то, что я не разбираюсь в военных делах – что полномасштабное вторжение, о котором предупреждали США и Великобритания, будет огромной авантюрой со стороны россии. И добиться политических целей россии не удастся.

Зачем же это все начинать?

У меня было стопроцентное ощущение (мы говорим о начале января 2022 года, когда «переговоры» НАТО с Россией продолжались), что вторжения не будет. Потому что россия от этого не получит никакой выгоды.

(Авт): Ты сказал, самым тяжелым за все время существования Компании был 2014. А 2022 еще рано оценивать, или он все-таки легче?

"2014 был более потрясающим, потому что это было крушение надежд. И он подготовил меня к 2022, когда подсознательно я уже предполагал, что все может пойти не по плану".

К 24 февраля я уже был готов не только подсознательно, но и морально.

План на «вдруг что»

Мы начали готовиться в конце января – начале февраля. Вместе с Игорем, Виталием, Ильей мы разрабатывали план мероприятий на вот это «вдруг что», который мы называли План В.

Основные его моменты – как обеспечить непрерывность бизнеса. Как распределять финансовые потоки. Где будет находиться наша бухгалтерия, уставные документы и печати. Как организовать документооборот. Что будет с нашей инфраструктурой, которая достаточно зависима от находящихся в нашем офисе серверов. Как мы будем выплачивать зарплату. Как мы будем общаться с Клиентами. Как мы будем работать, закрывать проекты. Где будет офис В, и каким образом мы будем эвакуировать людей, если потребуется эвакуация из горячих точек.

"Мы прорабатывали этот комплекс мер скорее для самоуспокоения. Ведь ни один из нас, скорее всего, не верил в то, что случится широкомасштабное вторжение".

Casus belli

Когда вероятность агрессии мне стала казаться значительно выше, я для себя решил, что не буду предпринимать какие-либо преждевременные шаги, пока не случится casus belli.

И уже с его появления, я считал, и до начала широкомасштабного вторжения должно пройти несколько дней. И нам их хватит, чтобы обезопасить и Команду, и инфраструктуру.

Такой casus belli я увидел в эскалации событий в так называемых «днр/лнр»: усиление обстрелов, эвакуация тамошних людей (ред.: 18 февраля 2022 года главы самопровозглашенных днр и лнр объявили о массовой эвакуации населения в россию из-за якобы «угрозы нападения со стороны Украины»).

"Это стало сильным сигналом для меня: нужно было ожидать чего-то серьезного. Но я был уверен, что это «серьезное» будет происходить только в восточных регионах Украины".

В последние «мирные» выходные я говорил с нашей бухгалтерией. Я тогда очень настойчиво рекомендовал им покинуть Киев и временно релоцироваться в Ивано-Франковск. Но они отказались, потому что не считали эту угрозу существенной.

Мы договорились, что должны быть готовы к любому развитию событий. Поэтому все, что нам нужно для удаленной работы, – не только ноутбуки, но и печати, документы, флешки с ЭЦП – мы распределили между собой, уточнили, у кого что есть, и решили, что релоцируемся в одно и то же место.

Каждый вечер мы забирали все это с собой. И каждое утро приносили на работу.

Поэтому 24 февраля мы уже не ехали в офис: мы были полностью готовы к эвакуации.

24 февраля

Как и большинство Лизардов, я проснулся от взрывов рано утром. И не поверил в них. И даже когда я увидел на «Украинской правде» (ред.: новостной онлайн-ресурс) эту новость под заголовком «Путин начал войну», я не отреагировал соответственно. Потому что этот же заголовок я видел и в 2014.

"Но, когда я просмотрел первые 30 секунд выступления кремлевского упыря (ред.: обращение путина о начале «военной операции» в Украине, опубликованное около 4:00 утра по киевскому времени 24 февраля 2022 г. в медиа), я понял, что дела серьезные. В то же мгновение я начал реализовывать свой собственный План В".

Я забукал билет в Ивано-Франковск, забукал отель. По состоянию на утро 24 февраля это все еще можно было сделать.

Я сложил свой «тревожный чемоданчик», где были все документы свои и Компании. Сложил некоторые вещи. И уже в 7:00 у нас был первый звонок с директорами.

«Какое-то понимание того, что произошло, пришло ко мне вечером»

Мы уточнили текущую ситуацию: кто чем занимается, кто какие принимает личные решения – кто-то решил эвакуироваться сразу, другие оставались в Киеве и ждали.

"Мы проговорили дублирование функций на случай, если кто-то перестанет выходить на связь – да, мы готовились и к человеческим потерям тоже. Я невероятно рад, что этот самый большой мой страх не сбылся".

Какое-то понимание того, что произошло, пришло ко мне вечером. После того, как я завершил первое видеообращение по Teams для Команды. Я выключился из звонка и… (ред.: Василий на время умолкает, пытаясь подобрать верные слова)

"…Мне трудно оценить, описать свои тогдашние эмоции. Я все еще не понимал: как так?! Этого же не должно было произойти! Логика говорила, что это абсурд, это невозможно!

Но это «невозможно» происходило не только со мной".

Первую ночь я пытался заснуть под канонаду наших ВСУ, которые давали бой в Гостомеле (ред.: аэродром в 10 км от Киева, который оккупанты пытались взять под контроль с первых дней массированного вторжения).

«Я каждое утро просыпался с мыслью, что вот-вот, и все это закончится»

В таком состоянии – когда ты выполняешь запланированное, но все-таки не можешь поверить в происходящее и чувствуешь себя словно в Зазеркалье – я находился наверное неделю-полторы.

"Я каждое утро просыпался с мыслью, что вот-вот, и включится Китай, включится Турция. Что-то произойдет, и это закончится. Это не может длиться долго! Мы же в XXI веке, когда между цивилизованными странами такое невозможно! И это прекратится завтра. Прекратится послезавтра. После-послезавтра".

Ощущение того, что это надолго, ко мне пришло уже на второй неделе войны. И тогда я начал экзекьютить уже вторую часть нашего Плана В – незапланированную. Потому что План В с самого начала пошел не по плану (ред.: смеется).

«Такое предусмотреть было невозможно»

Ни один из нас не имел еще в жизни такого опыта.

"И предположить, что, например, ни один риэлтор, с которым мы держали контакт, так и не выйдет на связь в первые дни войны (ред.: чтобы расселить эвакуированных Лизардов в других городах Украины). Что на второй день войны, когда у нас была запланирована эвакуация техники, в Киеве уже станет настолько опасно, что люди просто откажутся туда ехать, – это все предвидеть было невозможно”.

Как и невозможно было предвидеть, что российские войска так быстро достигнут Мариуполя. Именно осада Мариуполя была одним из триггеров, который упоминали некоторые наши сотрудники как причину для быстрой эвакуации. А это произошло уже на третий день.

И буквально через два дня после начала войны эвакуация из Мариуполя была если не невозможна, то крайне опасна. Это предусмотреть было почти невозможно.

Первые решения Компании

Этапы нашего Плана В мы начали реализовывать еще до 24 февраля. Поэтому по состоянию на 24-е все, что обеспечило бы непрерывность бизнеса, было при мне.

Одним из первых наших решений – несмотря на то, что ценность денег значительно повысилась – было поддержать наших коллег. Поэтому сразу было решено выплатить Лизардам заработную плату наперед. Мы даже выплатили несколько больше, чем должны были, потому что не было времени считать точно.

"Мы стремились, чтобы у наших сотрудников были развязаны руки по поводу дальнейших их действий. Это было для нас очень важно".

Мы сразу же создали оперативный штаб, куда поступала информация от всех сотрудников: где они, как они, что им нужно, как мы можем помочь.

Каждый участник штаба помогал, чем мог – машины для эвакуации, поиск безопасного убежища для ночевки или передышки, помещения для более длительного пребывания, контроль доступности или относительной безопасности дорог в определенных местностях. Потому мы и назвали наш штаб «Помощь Лизардам».

Этот «тревожный» чат в Teams просуществовал месяц-полтора.

Первая неделя

Я впервые в жизни очень сильно пожалел, что не учился применять оружие. Потому что тогда я был уверен, что единственное, чем я мог помочь этим людям, помочь Украине, – это взять оружие и уйти на фронт.

Но я понимал, что как военная единица я – ноль. И эта мысль давила на меня тяжелее всего.

"В то же время, я пытался выполнять свои задачи: держать бизнес-процессы и коммуникации в Компании под контролем".

Во второй части

«Эта информация распространялась по рынку, и многие Клиенты восприняли это как сигнал, что можно не платить».

***

«Результатом работы второй-третьей недели войны стал наш обновленный кэшфлоу – табличка с нашими прогнозируемыми поступлениями, с обновленными комитментами от наших Клиентов, с существенно оптимизированными расходами. И вот эта табличка нас немного успокоила».

***

«Всплеск эмоций, который накрыл, когда мы узнали, что Лера уехала из Мариуполя, мне даже сложно передать. Это было первое чувство счастья с начала войны. Довольно странное и необычное чувство, которое я на тот момент уже забыл».

***

«Нашу экспансию на европейский рынок нужно будет значительно ускорять. Ведь долгосрочные перспективы украинского рынка пока туманны».

***

«Первое, что я сделаю, – открою этот чертов виски! Сейчас это для меня символ, что я делал неправильно до войны».

Часть вторая